Вывески отошли в прошлое. Здания контор, офисов, управлений отошли в прошлое; одна большая лаборатория со множеством подразделений и филиалов - вот на что это было похоже. Никаких проблем ни с оборудованием, ни с реактивами, ни с информацией. Никаких авторских прав - первооткрыватель получал славу, но не возможность присвоить достижение. Шумные кафе для сотрудников, тихие курилки; полузнакомые студенты, появлявшиеся из ниоткуда, устраивавшие в свободном углу вполне дурацкие эксперименты и...

- Па, ты слышал? Шурка женится! - Виталька стоял посреди комнаты, размахивая телефоном-наушником на цветной резинке. - Оторвется, - сказал Ким, наблюдая за полетом наушника. - Не оторвется, - беспечно возразил Виталька. - Так ты слышал про Шурку? Ему же семнадцати нет еще! - Ну и что, - сказал Ким. - Тетя Александра вышла замуж за дядю Алекса, когда ей было шестнадцать и она училась в школе. А ведь тогда еще не было Пандема... Виталька хмыкнул, как бы говоря: скажешь такое, Пандема не было......

К своим пятнадцати годам Зоя Антонова была хорошо воспитана. Она не облизывала пальцы за столом, не перебивала старших и не разговаривала с Пандемом в общественных местах; последнее правило еще не было внесено в учебники хорошего тона, но Зоина мама считала, что привселюдно говорить с Пандемом все равно что выходить на улицу в пижаме. Пандему нравится, когда ты сосредоточена на общении с ним, говорила мама. Когда ты не отвлекаешься на болтовню с одноклассниками, не ешь, не играешь и не...

- Как дела, дядя Борис? - спросила племяшка, голос ее в телефонной трубке слышался совсем не так, как в жизни. Бывают такие голоса - тихие, бесцветные, неуверенные, но при попадании в трубку вдруг обретающие яркость и силу; племяшка спросила, как дела, и Борис Григорьевич ответил по обыкновению: - Все хорошо, Лисенок. У меня все в порядке. Они поговорили еще три минуты и распрощались. Борис Григорьевич сунул трубку в карман штормовки, переменил наживку и снова забросил спиннинг. Рыбалка была...

Отец Георгий в последний раз перекрестился, глядя в глаза Тому, Кому привык верить и Чьей службе посвятил жизнь. Как бы там ни было, Пандем не смел говорить с Георгием, пока Георгий говорил с Ним, не смел подавать голос во время службы, и вообще в стенах церкви - молчал; Георгий, если бы мог, переселился бы жить под родные ветхие своды, но... После службы он вышел поговорить с прихожанами - на скамейке за церковной оградой, где желающим можно было курить. Георгий знал, что в последнее время...

Первыми пришли родители Кима, чинно уселись рядышком на диван, и Арина повела с ними светскую беседу, в то время как Ким нарезал скальпелем колбасу, ветчину и желтоватый плотный сыр. Светлое лезвие отхватывало ровнехонькие, прозрачные, идеально правильные ломтики: Ким пребывал в состоянии свирепого сосредоточенного куража. В какой-то момент подумалось с грустью: как перед операцией... Гости не знали, зачем он их собирает. Никогда прежде маленькая квартира не вмещала всего разнообразия Кимовых...

- Это по поводу Лерки, - голос сестры Александры был несколько напряжен. - Я знаю, ты еще в отпуске, у тебя есть время. - Я приеду через час, - сказал Ким. ...Итак, Лерка. Под сенью сестры Александры, которая вечно попадала в какие-то передряги, заставляя родителей волноваться и гордиться попеременно, смирная Валерия казалась почти невидимкой, надежной и тихой, молчаливой до скрытности. Ни один претендент (а яркая красота сестер бросала парней к ногам не только Александры) не был достаточно...

В семь утра - Ким и без того почти на спал - позвонил Аринин брат, Костя. - Ким? Прости, если разбудил... - Ничего, - сказал Ким, выходя с телефоном на кухню. - Иванке хуже, - сказал Костя и громко вздохнул в трубку. Иванкой звали Костину годовалую дочку. - Ким... Тут такое дело... Мы ночью "неотложку" вызывали... Ты не знаешь, не мог бы посоветовать, ну, какого-нибудь педиатра хорошего, ну, ты понимаешь... - А что с ней? - спросил Ким. - Температура, - Костя вздохнул еще громче. - Не спит......

- Привет, brother, - сказал веселый голос в трубке. - У меня день рождения, я принимаю поздравления... Итак? - Погоди, - сказал Ким, пытаясь разлепить веки (на часах было восемь утра, заснуть удалось только час назад). - Погоди... Какой сегодня день? - Рабочий, - радостно уверил голос. - Скажешь, только что собирался мне позвонить? - Я спал, - признался Ким. И прислушался к шуму воды в ванной: Арина уже поднялась. - С чего бы это? - удивился голос. - Ах, ты же в отпуске, а я думала, ты, как...

Март был очень теплый. Кимов шеф был выдвинут на Государственную премию. Из других клиник схожего профиля поступали невнятные, но неизменно оптимистичные новости. Внезапная положительная динамика больше никого не удивляла; собственно, врачи теперь нужны были только для того, чтобы расшифровывать графики и описывать снимки. Мы наблюдатели у конвейера, говорил коллега Кима из соседнего отделения, но в словах его не было горечи. Ему - коллеге - и прежде случалось быть бессильным зрителем, только...

Почти четыре года назад Ким встретил свою будущую жену перед входом в художественный институт. Арина стояла, прислонившись спиной к чугунной оградке, а рядом стоял её однокурсник Генка Травников; его имя Ким узнал много позже - тогда же он увидел просто парня, орущего на девушку. На тот момент Арина была девушкой Генки. Вернее, добывала в этом качестве последние секунды. Генка был талантлив, он был самый талантливый на их курсе, Арина любила его безумно. Ей было девятнадцать лет. Генка был...

Вот уже несколько дней Ким был пьян, не прикасаясь к спиртному; растерянность была столь же непривычна для него, как для форели - жажда. Потрясение пополам с эйфорией привели наконец к несчастью: подмёрзшая трасса не пожелала носить на себе рассеянного и беспечного ездока. В четыре утра вокруг было темно и пусто, по обе стороны трассы чернел лес, машина, оказавшаяся на обочине в позе опрокинутого жука, вхолостую вертела колёсами, а Ким Андреевич висел на ремне безопасности, пытаясь открыть...

Двадцать девятого февраля, в самый странный из отмеченных на календаре дней, Дэвид Хаммер, сотрудник уважаемой городской газеты, возвращался домой несколько позже, чем обычно...