#pomespenyeach Я решил не длить и без того затянувшийся перерыв, потому что мне кажется, что стихи, как и молитва — это магические тексты, которые вроде бы никакого практического смысла не имеют, а на самом деле выполняют важные психологические функции, в том числе защитные; хорошо известно, что в годы ужасов (как сейчас) прозы не бывает — она появляется лет через десять or so — а стихи, наоборот, льются рекой. Пусть льются. Тем более открывающее подборку стихотворение Волошина вполне описывает текущее душевное состояние; а дата его, как и та же самая дата ахматовского “Думали: нищие мы”, заставляет потомков вздохнуть — э, нет, ничего-то вы еще не знаете. *** Стихотворение Блока по всей своей сути и тематике кажется взятым из первой попавшейся сегодня подборки на стихах-ру; но простые риторические и версификационные приемы закручены там так, что понимаешь: нет, стихи-ру так не умеют. *** “Сельская песня” Плещеева написана в довольно глухую для русской поэзии пору, но первые две строфы ее вы с большой вероятностью знаете наизусть (или первую наизусть, а вторую слышали), а вот все остальное — полная неожиданность. Кончается оно в некрасовском стиле: никак. *** В “Записях и выписках” рассказывается история, как в раннеперестроечные годы Гаспаров собрал первую подборку Шкапской для журнала, написал вступительную статью, и из редакции “Москвы” ему позвонили и стали просить что-то убрать, а то как-то нехорошо. Гаспаров велел снять публикацию, а через час ему неожиданно и несвязанно позвонили из журнала “Октябрь”, где в результате и была опубликована подборка. Меня в этом мемуаре восхищает фраза впроброс: “От ярости я даже не заикался”. *** В “Версии”, где описывается альтернативная российская история без Октября, с литераторами все случается примерно так, как и случилось, и в эмиграции “одним из первых гибнет Мандельштам, / Который выслан из России с Надей”. Примерно это случилось с Юрием Мандельштамом (не родственник), уехавшим во Францию ребенком и погибшим в 1943 году в одном из филиалов Освенцима. 1921. Максимилиан Волошин. В эти дни [1915] 1922. Дмитрий Кедрин. Воспоминания о Крыме [1943] 1923. София Парнок. Опять, как раненая птица [1916] 1924. Николай Гумилев. Да! Мир хорош, как